К краеведам принято относиться снисходительно и считать их безвредными чудаками. А между тем они собирают по крупицам нашу историю, традиции и воспитывают любовь к своей стране.

К.Г.ПАУСТОВСКИЙ. «Повесть о жизни».

Одинарцев Владимир Владимирович - правовед, писатель-краевед, поэт, коллекционер, издатель - родился в г. Орле 27 июня 1982 года. С июля 1983 года он с родителями переехал в пгт. Кромы, где проживает и теперь. На литературные способности ученика обратила внимание Нина Михайловна Рождественская – краевед и педагог Кромской средней школы. Имя В. Одинарцева впервые появилось на страницах газеты в её статье «Приобщить ребенка к творчеству» в 1994 году. Первые историко-краеведческие очерки В. Одинарцева «Историческая страничка. К 850-летию Кром» и «Мастеровые из Кромского уезда» появились в районной газете «Заря» осенью 1996 года. В 1999 году он с серебряной медалью окончил обучение в школе, поступил на юридический факультет Орловского государственного университета, был принят на работу юрисконсульта в одно из акционерных обществ г. Орла. Затем в Кромах и в Тросне В. Одинарцев работал в Регистрационном управлении – Управлении Федеральной регистрационной службы по Орловской области. В настоящее время трудится помощником председателя Кромского федерального районного суда, занимается общественной работой во Всероссийском обществе инвалидов, являясь заместителем председателя Кромского отделения ВОИ. В 2007 году В.В.Одинарцев заявил о себе и как соиздатель альманаха «Недна», рассказывающего о жизни общественных организаций района, об истории края и о творчестве кромчан. Готовится к выходу его первая книга – «Философия краеведения».

КРОМСКАЯ СТАРИНА

У заставы западной границы,

На просторах Недны и Кромы

Был воздвигнут славный город Кромы

На защиту русской стороны.

Отражая варваров набеги,

Под густым потоком вражьих стрел

Вырос, возмужал великий город,

Все невзгоды вынести сумел!

С той поры прошло уж лет не мало,

Но былины русской стороны

Навевают нам сквозь пыль столетий

Прелести минувшей старины…

Много есть легенд о нашем крае.

Рассказал мне местный старожил,

Что была в Кромах Екатерина,

А ему то прадед говорил:

-Вышла на мосту императрица

Посмотреть на плеск речной волны,

Вспомнилась ей шумная столица,

Балы, праздники, фонтаны и сады…

Как упал любимый перстень в воду,

Не заметила тогда сама.

Не нашли. Сказала Катерина:

«Видно нет у речки этой дна!»

С той поры и повелось в народе,

Что императрица, мол, сама

Нарекла речушке этой имя –

Недной называется она!

=*=

Край родной! Знакомые просторы!

Бесконечна даль твоих широт!

Красотой пленительной природа

За собою манит и зовёт…

*

«ПАТРИАРХ» КРОМ

Нижняя земская расправа (тюрьма) в городе Кромы была учреждена 7 ноября 1775 года указом императрицы Екатерины II для разбора гражданских и уголовных дел государственных крестьян и однодворцев. Находилась она на западной окраине города, состояла из мужского и женского отделов для арестантов, а также административного, охранного и хозяйственного отделений. Несколько позднее на третьем этаже главного каменного здания организовали Николаевскую тюремную церковь. При земской расправе был учрежден эшафот для приведения в исполнение телесных наказаний. Часто горожане вносили свои пожертвования на благоустройство тюрьмы и содержание заключенных. В восемнадцатом веке через кромскую тюрьму велась пересылка на юг России, а с начала девятнадцатого века основным направлением этапирования осужденных стали Сибирь и восточные губернии. Этапы были организованы через каждые 30 верст, где пересыльные заключенные могли получить пищу и ночлег, а также и медпомощь в содержавшихся при некоторых пунктах этапного следования лазаретах (как при Кромском, Орловском, Болховском и других) были и промежуточные пункты (например, в Альшанских выселках), в которых арестантов заковывали в колодки и цепи. В 1812 году в кромской тюрьме содержались пленные французы, которых местные помещики и дворяне старались выкупить для того, чтобы сделать их домашними учителями детей. В 1825 году в Таганроге скончался император России Александр I. При перевозе в столицу прах государя 20 декабря был доставлен в Кромы. Гроб с телом покойного был оставлен на ночь в одной из церквей Кром под охраной стражников тюрьмы. Утром другого дня стражники сопровождали останки Александра I до Малоархангельского собора города Орла. В 1826 году через кромскую тюрьму проходили этапом некоторые участники революционного движения декабристов. Декабрист И. И. Горбачевский в своих «Записках», изданных в Москве в 1916 году, дает подлинное описание пребывания декабристов в кромской тюрьме: «5 сентября 1826 года с партией арестантов они (декабристы) отправились в Москву через города Козелец, Нежин, Орёл и Калугу... В городе Кромы Орловской губернии тюрьма, в коей они провели ночь, была настоящею пыткою и сделалась почти губительною для них. В двух маленьких комнатах набито было полно арестантов... Соловьев провел всю ночь у маленького тюремного окошка, его товарищи спали под нарами, на сыром и нечистом полу, но и в сём успокоении они должны были чередоваться по причине чрезмерной тесноты: когда один лежал, другие двое стояли. На другой день после сего ночлега барон Соловьев и Мозалевский заболели, смрадные и тесные тюрьмы совершенно расстроили их здоровье... С ними сделалась сильная горячка, так что они ничего не помнят о случившемся с ними во время дороги от Калуги до Москвы». В 1919 году в кромской тюрьме находились пленённые участники белого движения, бойцы армии Деникина. В 1930-х годах через Кромы проходили этапы на Соловки с «врагами народа» и раскулаченными. С октября 1941 г. по август 1943 г. кромская тюрьма находилась в распоряжении немецко-фашистских оккупантов, организовавших здесь лагерь гестапо. Пленных активистов советской власти, военных, участников партизанского движения, просто попавшихся под руку окрестных жителей отправляли на работы в Германию или уничтожали, вывозя ночью в Вожовский овраг, где расстреливали. Во время отступления немцев здание тюрьмы было частично разрушено. Тюрьма прекратила своё существование. В 1950-х годах здание было восстановлено – здесь находился детский дом. В подлинной его части, сохранившейся до наших дней, сейчас расположен спальный корпус Кромской школы-интерната.

*

МАСТЕРОВЫЕ ИЗ КРОМСКОГО УЕЗДА

По ведомости за 1866 год Кромской уезд состоял из семнадцати волостей. Вот их названия: Сосковская, В.Боевская, Коровье-Болотовская, Плосковская, Кировская, Колкская, Черкасская, Гуторовская, Красниковская, Добрынинская, Мухановская, Козьма-Демьяновская, Троснянская, Воронецкая, Студенецкая, Муравльская и Никольская волости. Промышленность в уезде состояла в основном из мельниц (водяных, ветряных и с конским при¬водом), крупорушек, маслобоек, также в уезде затесались обработкой пеньки. Торговля состояла из винных и мелкотоварных лавок, по большим праздникам проводились ярмарки. Итого по уезду: мельницы—399, маслобойки—166, толчеи — 22, крупорушки—86, волночески—14, овчин¬ные заводы—24, кузни¬цы— 49, кирпичные заводы—15, винные заводы— 23, лавки—30, трактиры — 7, постоялые дворы—3. Кроме того, по той же ведомости в Кромском уезде значилось 45 прасолов (купцов, занимавшихся заготовкой съестных припасов). Прасолы имели казенные заказы, заготавливали продовольствие для армии и флота. Бочкам и древесине, из которой они изготавливались, уделялось особое внимание. Для засолки огурцов применялись дубовые бочки, для мяса — осиновые, для хранения меда – только липовые. В уезде гончарный промысел не имел места из-за отсутствия глины, пригодной для гончарных работ. Но зато широкое распространение получило искусство плетения из лозы ивовых прутьев. Плели корзины, лукошки, коробы, гнезда для домашней птицы и т. д. Основной крестьянской обувью были лапти и чуни (плетенные из пеньковых веревок). Изготовляемые кромчанами лапти и чуни пользовались спросом на ярмарках в других уездах. За это наше сельское население долгое время носило кличку «лапотники». Пушкарская слобода славилась кузнечным ремеслом. Кузнецы делали подковы и подковывали лошадей, изготавливали ножи, серпы, топоры, различные сельскохозяйственные орудия труда. В Драгунской жили и работали портные—модисты. Портные разбивались на артели и в осенне-зимнее время расходились по деревням. Артели состояли, как правило, из трех человек: мастер, подмастерье и ученик. Работа выполнялась мастеровыми в доме заказчика. Хорошему и щедрому хозяину заказ выполнялся на совесть. Но если хозяин каким-то образом обижал мастеровых, плохо обращался с ними, ему устраивались козни. На¬пример, при пошиве шубы овчинку на спине ставили «против шерсти», т.е. наоборот. Сразу это оставалось незамеченным, но при ношении такой шубы как рубашку не заправляй, она все равно закручивалась до самой шеи. Работа шла скоро. Шубу сшивали за 2—3 суток. Штукатурный промысел был распространен в Черкасской и Гуторовсной волостях. Мел добывали в селе Мыцкое Сосковской волости и в Политово (Гнилое Болото). Жерновой промысел –добыча камня для изготовления мельничных жерновов распространен был в Козьмодемьяновской волости (с. Короськово).

*

ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЫ В КОРОВЬЕ-БОЛОТОВСКОЙ ВОЛОСТИ

В1715 году местность, на которой позднее образовалась Коровье-Болотовская волость, принадлежала очень влиятельному в то время человеку, любимцу Петра I, одному из пяти российских генералиссимусов, графу А.Д. Меньшикову. В 1727 году на престол взошел Петр II. Поначалу дела Меньшикова шли хорошо. Он стал опекуном и советником малолетнего государя и даже захотел породниться с ним, сделать Петра II своим зятем. Но князьям Долгоруковым удалось склонить царя на свою сторону и настроить его против Меньшикова. И дошло до того, что в 1728 году Александр Данилович попал в опалу. Он был лишен всех званий и регалий, всех земель и имущества, и вместе с семьёй был сослан в отдаленную губернию. Земли опального графа Петр II поделил между своими угодниками. Среди них оказались Федот Михайлович Каменский (придворный камер-юнкер, заведующий напитками) и граф Алмазов (при Петре I - посол во Франции). Кроме прочего им достались наделы в Коровье-Болотовской волости. Так, Ф.М.Каменский получил: д. Каменец, п.Родной, д. Нижнее Федотово (Нижний хутор), д. Верхнее Федотово (Верхний Хутор), д.Зарёво (Ново-Федотово). Графу Алмазову отошли во владение: д. Альшань, д. Введенское, д. Шаховцы, д. Зяблово, д. Кочевая, д. Озеровка (ныне Сосковский район). В1732 году земли, полученные ранее Каменским, были «приписаны ко дворцу», а в 1741 году отданы гофмаршалу Дмитрию Шепелёву. Но при Елизавете Петровне все наделы возвращаются прежнему хозяину и переходят в вечное владение рода Каменских. В то время Коровье-Болотовская волость была как бы поделена на три большие части. Одна часть принадлежала Каменскому, другая Алмазову. Третью занимали более мелкие землевладельцы. А именно, с. Коровье-Болото принадлежало барину Кандаурову, Самохвалово и Новая деревня – Ермакову, Холодово - Лутовинову (деду И.С. Тургенева). Граф Алмазов построил на месте, которое называлось Воловьи Верхи, село Алмазово. Там же были вырыты три пруда и садок для разведения карасей. Граф перенёс Введенскую церковь и переселил из Введенского людей в Алмазово, построил экономию на хуторе Рыжном и посадил вокруг сад площадью 15 гектаров. «Культурным центром» Коровье-Болотовской волости являлся Ивановский лес (урочище). В праздничные дни здесь собирались люди со всей окрестности, чтобы принять участие в праздничных состязаниях или просто посмотреть. Местной знатью определялись лучшие из танцоров, кулачников, певцов. Им вручались ценные подарки. За ходом гуляний наблюдали с возвышения, которое называлось «балкон». После смерти Ф.М. Каменского всё его имущество перешло по наследству к единственному сыну из шести детей – графу и военачальнику М.Ф. Каменскому. Михаил Федотович был основателем знаменитой Сабуровской крепости. В 1809 году в результате покушения он был убит. Наследником М.Ф. Каменского становится его сын Сергей, генерал от инфантерии, основавший в 1815 году Орловский театр из труппы крепостных актеров. Вскоре С.М. Каменский разорился, и ему пришлось продать все имущество. Сабурово вместе с крепостью приобрёл помещик Анцифиров. Телегино, Звягинки и земли в Коровье-Болотовской волости купил граф Красовский. Он переселил из Звягинок на новое место одиннадцать дворов, и т.к. многих из переселенных мужчин звали Андреями, то деревня стала называться Андреевка. В числе этих одиннадцати были Артемовы, Ивановы, Исаевы, Бирюковы, Зверьковы. По описи за 1844 год земли Каменских значатся за Красовским, а экономия за баронессой Софьей Ивановной Будсберг. Алмазовское имение по той же описи значится за помещицей Щербачёвой (его графиня Алмазова проиграла в карты). В 1895 году от Щербачёвой имение перешло по наследству её двум сыновьям - Николаю Сергеевичу и Александру Сергеевичу. Они разделили унаследованную территорию по реке Ицке. В 1901 году Николай застрелил в своем имении (хуторе Рыжном) жену и её любовника, за что был осужден и сослан. Владельцем всего имения стал младший брат Александр. После Октябрьской революции он лишился всего имущества, имения и дома в Орле. Александр Сергеевич жил в ветхой хатёнке в Алмазово до 1927 года. Младший сын его Глеб (1910 года рождения) занимался земледелием. Старший Андрей служил в штабе капитаном царской армии, служил в Красной армии с момента её образования. На этом рассказ о помещиках в Коровье-Болотовской волости можно закончить, т.к. с момента становления Советской власти земля была национализирована. Позднее и сама Коровье-Болотовская волость была упразднена. Но осталась память о тех далеких временах в названиях населенных пунктов, в легендах, преданиях и песнях о жестоком помещике, о тяжёлой жизни крепостного люда в барской неволе, в сказках, пословицах и поговорках. «Балкон» Ивановского урочища вплоть до 1980-х годов оставался местом досуга сельской молодёжи.

*

КРОМСКИЕ УЧИТЕЛЯ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА

Сергей Александрович Есенин с отличием окончил курс обучения в Константиновском земском училище в 1909 году. Что представляли собой учебные заведения данного типа, наглядно свидетельствует Положение о начальных народных училищах от 14 июля 1864 года, в котором сказано: «Начальные народныя училища имеют целию утверждать в народе религиозные и нравственные понятия и распространять первоначальныя полезныя знания. К начальным народным училищам относятся: а) приходския училища в городах, посадах и селах, содержимыя за счет местных обществ и частью за счет казны и пожертвований частных лиц; б) народныя училища, учреждаемыя и содержимыя частными лицами разного звания. Предметами учебнаго курса начальных училищ служат: а) Закон Божий; б) чтение по книгам гражданской и церковной печати; в) письмо; г) четыре действия арифметики; д) церковное пение там, где преподавание его будет возможно. В училища могут быть принимаемы дети, достигшие возраста, без различия сословий и вероисповеданий». В Рязанском областном архиве чудом сохранились прошения в Рязанскую уездную земскую управу супругов Власовых: «Имею честь покорнейше просить Управу перевести меня из Жолчинского училища в одно из двухштатных училищ Рязанского уезда, чтобы нам с женою служить вместе, если управа найдет возможным дать ей место учительницы. Если же почему-либо нельзя определить мою жену учительницей и дать нам с нею двухштатное училище, то покорнейше прошу перевести меня хотя бы в одноштатное училище, потому что квартира учителя при Жолчинском училище для меня, как для семейного, очень неудобна. Прошение о моём переводе подаю также и г. инспектору народных училищ. 1907 г. апреля 30 дня. Учитель Жолчинского земского училища Иван Власов», и следующее: «Имею честь покорнейше просить Управу определить меня учительницей в двухштатную земскую школу, если таковая будет дана мужу моему Ивану Матвеевичу Власову. Я окончила в 1903 году курс Орловского Епархиального училища и потом прослужила 3 года в земском училище Кромского уезда Орловской губернии. При сём прилагаю копию аттестата о моём окончании Епархиального училища. Подлинник будет мною предоставлен, если мне будет дано место учительницы. Окончившая курс Орловского Епархиального училища Лидия Власова. 30 апреля 1907 года». Прошения были удовлетворены, и Власовы были приняты на службу в двухштатное Константиновское земское училище. Из приложенной копии аттестата узнаем, что Лидия Ивановна Власова (в девичестве Зюкова), родилась 12 марта 1886 г. в семье крестьянина села Герасимова Карачевского уезда Орловской губернии. Следовательно, уроженка Орловской губернии Л.И. Власова, прослужившая с 1903 по 1906 гг. учительницей в земском училище Кромского уезда Орловской губернии, учила самого С.А. Есенина – всемирно признанного гения русской словесности! Указание на то, что Л. И. Власова вышла замуж до окончания Орловского Епархиального училища, даёт основание предположить, что и её супруг был родом из Орловской губернии, так же трудился в Кромах, а может быть, привез жену в свой родной уездный город. Проживая в г. Орле в доме своей жены Зинаиды Райх, Сергей Александрович Есенин наверняка вспоминал рассказы своих учителей о древних Кромах, а может, и сам бывал в нашем городе. В этом – тема для дальнейших поисков и новых интересных находок.

*

НЕМОЛЯКИН КУРГАН

В Орловской области известно много курганов, сохранившихся с древних времён до наших дней. Каждый из них несет свою историю, связанные с ним предания и легенды. Помещик Красовский, имевший земельные владения в Кромском уезде, был человеком набожным. Жил он недалеко от Орла в своем имении в д. Звягинки, где у него была домашняя церковь. Ежедневно посещал он богослужения, делал пожертвования на благие цели, помогал нуждающимся. Особо усердно он стал исполнять это, когда заболела его жена. Помногу часов в день проводил он в молитве о здоровье своей супруги, но с каждым днём ей становилось все хуже, и она умерла. Долго оплакивал Красовский смерть жены, а после похорон велел насыпать курган и возложить на него все образа из дома и церкви. Обращаясь к небу, Красовский произнёс: «Ты не помог мне, и я тебе больше не верю». С тех пор он не стал ходить в церковь, посещать святые места и вообще перестал молиться, за что в округе прозвали его Немолякой. Поэтому и курган стал называться Немолякиным. Курган этот находился между д. Звягинки и д. Образцово на том месте, где трасса Орёл-Витебск расходится на рядовые движения. В начале 1990-х гг. курган был уничтожен при строительстве трассы. Проходит время. Меняется жизнь людей. Неизменным должен оставаться лишь интерес к истории родного края. До сих пор хранятся в народе легенды и предания былых времён. Да будет жива память о днях минувшего!

*

ПЕРВОЙ КНИГЕ О КРОМАХ – 130 ЛЕТ

Гавриил Михайлович Пясецкий родился 25 марта (6 апреля) 1838 года в селе Шатрищи Черниговской губернии в многодетной семье священника. В возрасте десяти лет он поступил учиться в Новгород-Северское духовное училище, которое закончил с отличием, затем так же в числе лучших окончил Черниговскую семинарию и Киевскую духовную академию. С 1863 года живет и работает в Орле, являясь преподавателем гражданской истории и «соединённых с нею предметов» Орловской духовной семинарии. Его ученик вспоминал, что Гавриил Михайлович «приобрёл общее уважение и внимание всех своих пи¬томцев как выдающийся преподаватель гражданской истории… на его уроки сходились едва ли не все ученики старших классов… Живо помнятся все его уроки. Он весьма редко опускал их, даже болезнь не удерживала его дома, если она не приковывала его к своей постели... Он рассказывал замечательно просто, живо и интересно. Слушая его, мы невольно переносились воображением в далекое историческое прошлое... Но в особенности его уроки стали интересными, когда мы перешли к изучению отечественной истории. Здесь перед нами в лице Гавриила Михайловича явился не только беспристрастный историк, но вместе с тем и горячий патриот, до самозабвения преданный интересам нашей Родины, искренно и глубоко веровавший в особенную милость Божию к православно¬му русскому народу. Он не скрывал от нас и печальных явлений в историческом прошлом Отечества...» За свою безупречную работу Гавриил Михайлович был удостоен звания профессора, получил чин статского советника и награж¬ден многими наградами. Но наиболее весомый вклад внес Г.М. Пясецкий в изучение истории нашего края, явившись, по сути, первым нашим краеведом. Внучка Гавриила Михайловича писала об этом так: «Живя в Орле, дед привык к городу и полюбил его. Ему, историку, не трудно было обнаружить почти полное отсутствие литературы об истории края. Этим он занялся и этому посвятил свою жизнь. По словам матери, трудолюбию и его работоспособности можно было позавидовать. Он месяц за месяцем проводил в архивах, выискивая по крупицам сведения о прошлом губернии». «Орловские епархиальные ведомости», еженедельное издание при Орловской духовной семинарии, и «Труды Орловской учёной архивной комиссии», постоянным членом которой являлся Г.М. Пясецкий, публикуют его краеведческие статьи и очерки, издаются отдельные книги, среди которых и «Историческое описание города Кром Орловской губернии» (1876 и 1890 г. издания) - первая книга Кромах. В ней в легкой и увлекательной форме автор рассказал о нравах и обычаях наших предков вятичей (не избежав при этом влияния распространенного в то время и весьма спорного мнения, что вятичи были диким племенем), о междоусобных войнах русских князей, когда в 1147 году Кромы впервые упоминаются в летописи, высказал предположения о жизни кромчан в период монголо-татарского ига, подробно, опираясь на авторитет выдающихся отечественных историков, описал события Смутного времени, одним из центров действия которых были Кромы, о церковной жизни Кром, преимущественно 18-19 вв., привёл статистические данные. Однако, ничего Г.М. Пясецкий не рассказал о своём времени и современниках, о политической и культурной жизни современных ему Кром, о задачах, стоявших перед органами земского управления. «Впрочем, не будем слишком строги. Первому всегда трудней. Главное в том, что Пясецкому удалось написать такую книгу, что ни один краевед, берясь за историю города, не может её обойти» - писал краевед В.М. Катанов в предисловии к современному изданию одного из главных трудов Г.М. Пясецкого «Исторические очерки города Орла» (1874 г.). Лишь в 1960 году вышла вторая книга о нашем посёлке – «Кромы» В. Шеламова. Вот почему приветствую и считаю весьма полезным делом издание книг непрофессиональными авторами-кромчанами, в которых наиболее точно отражается «дух эпохи», даже по сравнению с трудами профессиональных краеведов. Тем более ценны коллективные сборники, подобные этому. В январе 2007 года Совет ветеранов войны, труда Вооруженных Сил и правоохранительных органов и Кромская районная организация Всероссийского общества инвалидов при поддержке широкой общественности Кромского района приступили к изданию альманаха «Недна». Цель его – помочь пожилым людям, инвалидам и всем тем, кто оказался в непростой жизненной ситуации, преодолеть чувство безысходности и одиночества, неверие в собственные силы и возможности, а так же рассказать о замечательных людях и об истории нашего края. Автором идеи и главным редактором является А.И. Рождественская, заместителем редактора - Г.Г. Постникова, ответственным за выпуск (выпускающим редактором альманаха) - В.В. Одинарцев. В состав редакционной коллегии вошли Г.И. Роенко, А.А. Пряхина, Л.И. Должикова, А.И.Худякова, Т.В. Пензева, З.И. Ильина. Если альманах «Недна» сделает Вашу жизнь содержательнее и вселит надежду – наш труд не напрасен! Приглашаем к сотрудничеству всех желающих. (odinartsev.krom@mail.ru)

*

ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ…

До недавнего времени, а именно до июля 2007 года, когда второй этаж Орловского областного краеведческого музея был закрыт на реконструкцию, посвящённую советскому периоду экспозицию открывал стенд, на котором были представлены личные вещи (кожаные фуражка, куртка, ремень) и фотография Семенёва Степана Макаровича – старого большевика, организатора советской власти на Орловщине, двоюродного брата моего прадеда. Родился он в 1884 году в селе Алмазово (ныне Сосковского района Орловской области), окончил три класса церковно-приходской (земской) школы, с двенадцати лет работал батраком имения Ивановское (в «Каменке», или как раньше ещё говорили «у Мартин-Михалыча», по имени управляющего барской усадьбы Мартина Михайловича Ледака). С начала Первой Мировой войны в 1914 году Степан Макарович находился на Западном фронте, дослужился до фельдфебеля. В апреле 1917 года он вступил в ВКП(б). В период революционных событий С.М. Семенёв был зачислен в охрану редакции газеты «Правда», затем вернулся в Орловскую губернию в качестве командира ЧОНовского (от «часть особого назначения») отряда, вёл следствие по Верхнее-Боёвскому и участвовал в подавлении Ливенского кулацко-эсеровских восстаний. Вот что мне известно о событиях Верхне-Боёвского кулацко-эсеровского восстания со слов моего деда Семенёва Ивана Петровича (1929-1998 гг.), племянника главного героя данного повествования. Восстание произошло в марте 1919 года как результат жестких мер продразверстки. Главным зачинщиком был Алмазовский «кулак» Воеводин Филёчик, а вместе с ним Сорокин Ефим (д.Озеровка), Шестаков Никифор (д.Нижняя Боёвка), Умеренков Даниил (д.Кочевая), Черкасов Поликарп (с.Верхняя Боёвка), Коробов Егор (д.Алпеево) и Шишкин Иван. В назначенный день было договорено звонить в колокола Алмазовской и Верхнее-Боёвской церквей, что служило сигналом начала сбора в с. Верхняя Боёвка, а предварительно жителям окрестных населенных пунктов было объявлено, что дворы, от которых не явятся представители, будут сожжены. От официальной власти на переговоры с мятежниками был командирован из Кром военный комиссар Кузнецов с представителем советской милиции и отрядом из пятнадцати солдат. Выступление Кузнецова перед собравшимися с призывом разойтись лишь усугубило положение. В результате милиционер был убит, солдаты спаслись бегством от разъяренной толпы, а Кузнецова схватили и стали пытать - засовывая босыми ногами в растопленную печь, заставляли отречься от враждебного русскому народу коммунизма. Речь восставших при этом была переполнена антисемитским содержанием. Затем его вывели к собравшимся, и он снова стал призывать к подчинению действующему правительству. Тогда Кондаков Федор – богатырь с длинной рыжей бородой (из-за которой он имел прозвище «Швабра») вывернул(!) оглоблю из саней и сбил ею Кузнецова с ног. Окровавленного, его перенесли в сарай, где он умер. Когда на место трагических событий из губчека прибыл Степан Макарович Семенёв вместе с отрядом из тридцати матросов(?), мятежные крестьяне уже разъехались по домам. Под его руководством началось следствие. Тела военкома Кузнецова и милиционера перевезли в Кромы, где их с почестями похоронили. (В книге В.Шеламова «Кромы» (1960г.) на стр.29 находим уточнение: «Кромские большевики организовали разгром мятежа, при этом в боях погибли верные сыны Родины — уездный военком, двадцатишестилетний комиссар Ф.А. Кузнецов, красноармеец Корягин и волостной милиционер И.П. Ховрин». Прах их покоится в братской могиле в пгт. Кромы у автовокзала).

*

КАК МАРТИН БОГУ НЕ УГОДИЛ.

Предки мои – крестьяне, и я вместе с выдающимся орловским поэтом Дмитрием Блынским «… Горжусь, что моя родословная // Идёт от орловских крестьян-бунтарей!..». Коровье-Болотовская волость Кромского уезда Орловской губернии – моя «историческая родина». В имении Ивановском – «в Каменке у Мартин-Михалыча» (в советские годы – территория Гнездиловской МТС, ныне: п.Красная Поляна Апальковского сельского поселения Кромского района Орловской области) служили мои пращуры, как по отцовской так и по материнской линии. Мартин Михайлович Ледак, последний управляющий имением, был выходцем из Прибалтики, характеризовали его как человека хозяйственного, жёсткого, но справедливого. В трехэтажном особняке готического стиля жил он с женой, сыном Александром (который, как говорили, в 1960-х годах работал в Москве врачом) и дочерью. Готическая кирпичная постройка в три этажа в изменённом виде сохранилась до настоящего времени. Квартирует её бывший учитель Нижнее-Федотовской средней школы, краевед Николай Иванович Гостёнков. В имении функционировали пятиэтажная ветряная мельница, возведённая с расчетом эффективного использования воздушных потоков, образуе¬мых между лесом и логом, высокие, в два этажа, коровники, свинарники, иные производственные и складские помещения, построенные из кирпича. Отсюда, видимо, а не от фамилии Каменских, название «Каменка». В самый разгар летнего сенокоса был у мужиков один Богом данный законный выходной – 21 (8 по старому стилю) июля – день прославления Казанской иконы Божией Матери. «На Казанскую птица гнезда не вьёт, девка пол не метёт и косу не плетёт». Жалко было рачительному хозяину, далековатому от русского обычая, латышу Мартину Михайловичу упускать погожий день. И стал он уговаривать мужиков, чтобы те вышли на работу и собрали скошенное сено в скирды. Но те ни в какую, даже обещанным ведром «казёнки» (так называли водку) не соблазнились. -Не бойтесь, мужики! – сказал тогда Ледак – Я хозяин, стало быть, мой грех будет! – И сам с вилами полез на скирд ровнять сено. Мужики принялись вместе с ним за работу. И в тот момент, когда почти всё сено было собрано, на работников совершенно неожиданно налетела грозовая туча. Поднялась грохочущая буря. Ураган свалил с ног мужиков, разметал скирд, сбросив на землю Мартина, и тут же стихия таким же неожиданным манером утихла. Знойное летнее солнце парило, как и прежде, будто ничего и не было. Никто, даже упавший с большой высоты Мартин Михайлович Ледак, серьёзно не пострадал. А весть о случившемся тут же разнеслась по окрестностям новой поговоркой «Мартин поспешил, да Казанской Божьей матушке не угодил!».

*

У ИСТОКОВ НАУЧНОГО КРАЕВЕДЕНИЯ.

Краеведение в России зародилось как часть учебного процесса, а именно как раздел предмета географии под названием «родиноведение». В 1761 году Михаил Васильевич Ломоносов (который по выражению Пушкина «сам был первым нашим университетом», в том смысле, что явился родоначальником развития в России многих отраслей научного знания: от математики, физики и химии до истории, риторики и теории литературы) делает первую попытку краевых исследований с участием местного населения, возлагая в этом деле большие надежды на детей – учащихся учебных заведений – в расчете на то, что детская любознательность приведет к хорошим результатам. Ломоносовым была составлена анкета из тридцати вопросов, которую вполне можно считаться первой программой по краеведению. В 1782 году в городах открываются начальные училища, что расширило возможность использования школы в краеведческих целях. В 1788 году в правительственном документе по вопросу деятельности данных учебных заведений находим следующее повеление: «В поспешество лучшему и вернейшему географическому Российского государства описанию, препоручить везде учителям четвертого класса, чтобы они соединенными силами и с подкреплением своих директоров старались доставить комиссии, уповая на ее признательность и благоволение: а) верное описание общего состояния губернии, как-то: гор, больших равнин, лесов и проч.; б) описание рек, которые из них судоходны и на коих мельницы и заводы какие; в) озера и рыбные ли они; г) краткое известие о древней истории губернии и о народах, тамо живших, есть ли древние остатки, курганы и что о них повествуют; д) произведения изо всех трех царств природы и которая страна или уезд того наместничества тем или другим произведением больше славится; е) каковы земледелие, скотоводство, рыбная ловля, промыслы, заведения, фабрики, заводы и торги не только в губернском и уездном городах, но и в деревнях, куда с оных фабрик товары по большей части в продажу отправляются; ж) какие науки и художества, с означением, сколько есть семинарий; з) какое вообще свойство народа в нравах, обычаях, какие важные наречия и к каким промыслам вообще народ этого наместничества склонен; и) коликое число душ мужского и женского полу по всей губернии считают и как далеко отстоят уездные города или знатные селения от губернского города, в которую сторону света и при каких реках и озерах именно; к) какой герб каждого уезда». Следует отметить, что до революции краеведение развивалось по большей части стихийно. Успехи в данном направлении больше всего зависели от наличия в крае краеведа-любителя, по большей части из учительской среды. Лишь в 1920-х годах были образованы Центральное бюро краеведения со школьно-краеведческой комиссией в своём составе и Центральное бюро школьных экскурсий.

(odinartsev.krom@mail.ru)