Первым городским видом транспорта в Воронеже смело можно назвать конку, появившуюся в городе в конце XIX века. Ее появлению предшествовали специальные кареты дилижансов и омнибусы на конной тяге, но их громоздкость, направленность на дальние рейсы и отсутствие постоянных рейсовых маршрутов не позволяет говорить о них, как о городском транспорте. Кстати, омнибус по латински означает «для всех» и предполагался для людей, не имеющих возможности воспользоваться индивидуальным транспортом и по праву может называться первым общественным видом транспорта.

Основные же городские пассажироперевозки осуществлялись извозчиками, тогдашним аналогом современного такси. Основным местом их нахождения являлась извозчичья биржа на Староконной площади (часть современной пл. Ленина), где любой житель города, согласно установленной таксе, мог договориться с извозчиком о доставке в любую часть города. Но далеко не все жители могли себе позволить отдельный экипаж, да и извозчики, как вид транспорта, уже не отвечали нуждам города.

Во второй половине 1886 года воронежские предприниматели статский советник инженер Андрей Николаевич Горчаков и кандидат права Леонид Петрович Блюммер предложили городской думе на рассмотрение проект о строительстве в Воронеже конно-железной дороги, или попросту, конки.

Читать далее...

История Новотомниковского конезавода тесно связана с именем графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова, который вступил во владение Новотомниковской отцовской вотчиной в Шацком уезде Тамбовской губернии в марте 1856 года. Обладатель огромных поместий не только в Тамбовской, но и в Калужской, Ярославской, Саратовской, Нижегородской и Екатеринославской губерниях Воронцов-Дашков со временем создал в Новотомниково обширную усадьбу.

Из послужного списка Иллариона Ивановича следует, что его служба началась 8 апреля 1856 года в качестве вольноопределяющегося в лейб-гвардии конном полку. Впоследствии Воронцов-Дашков принимает активное участие в военных операциях 1858-1859 гг. на Кавказе под командованием князя Барятинского и в Туркестанской кампании 1866 года. Во время русско-турецкой войны 1877-78 гг. Воронцов-Дашков командовал кавалерией Рущукского отряда, во главе которого стоял наследник престола, будущий император Александр III. С Алексанрдом III Иллариона Ивановича связывали годы Кавказской войны, где он одно время был адъютантом цесаревича. Именно тогда между ними установились дружеские отношения, продлившиеся впоследствии на всю жизнь. Расположением цесаревича обусловлена вся последующая карьера молодого генерала.

После восшествия Александра III на престол 1 июня 1881 г., Илларион Иванович был назначен начальником охраны его величества и главноуправляющим государственным коннозаводством, так как был «известный конезаводчик и любитель лошадей, при котором впоследствии отечественное коневодство получило широкую поддержку и развитие» (В.В. Воейков). Под его управление переходит самый прославленный конезавод России - Хреновской завод графа А. Орлова, расположенный в Воронежской губернии. Завод был выкуплен императором у наследников графа, не занимавшихся коневодством. На его содержание выделялись большие государственные средства. На свои же личные средства И.И. Воронцов-Дашков содержал при этом заводе школу жокеев. Здесь же граф приобретал лучших лошадей-производителей для Новотомниковского конного завода, который он начал строить еще в 1859 году.

Причиной выбора места для завода стали природные и климатические условия Тамбовского края благоприятствующие разведению лошадей. А также большая популярность коннозаводческого дела в губернии. Для строительства конюшен и манежей кирпич производился на собственных заводах из сырья, добытого в ближних оврагах. На подвозе сырья работало все немногочисленное село Новотомниково, в окрестностях которого до нашего времени сохранились карьеры разработок. Одновременно с заводом строилась и усадьба - въездные арки, обозначавшие северные границы усадьбы, одноэтажный барский дом, первые хозяйственные сооружения и жилища дворовых.

Читать далее...

 

Давно не плакала, привыкла к тяжести жизни,но сегодня посмотрела новости по каналу " Звезда" и потекли слёзы.Там у вас в Тамбове гибнут

от голода замечательные ,благородные животные-гордость и краса России.

Дайте, ХРИСТА РАДИ,  адрес  этого так называемого племенного конезавода.Надо немедленно спасать лошадей!!!!!!!!!!!!! От врагов спасали,а сами.....

СВЯТОЙ КОЛОДЕЦ: ИСТОРИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Село Шапкино Мучкапского района Тамбовской области – село большое, старое и много в его истории происходило интересного. Но многое забылось, а о многом помнится лишь слухами. В истории о «святом» колодце, происходившей в 1924 году, со временем забылись факты, а очевидцев почти и не осталось. Но все происходящее освещалось в уездной газете «Голос пахаря». На основании этих публикаций и написан этот материал.    В северо-восточной части села Шапкино за усадьбой гражданина 10 сотни Ивана Трофимовича Масликова ранней весной 1924 года произошел необыкновенный случай. Вышел туда за огороды один из крестьян и…вдруг видит, земля опустилась, а на ней лед чистый-пречистый лежит. Расчистил его, глядь, а там родник пробивается. Пошел соседу рассказал. Пришли вместе, посмотрели. Перекрестились, попили водички и решили:    - Божьи это силы явились к нам.   Ну и дальше работать начали. Как говорится, на Бога надейся, да сам не плошай. А вскоре Федосья Савинкова рассказала, что увидела во сне Мать Божию, которая наказала на этом месте рыть колодец. А народ уже потянулся на это место. Максим Ледовских и Игнат Писклов вдвоем взялись и…«обрыли колодец и поставили сруб». Вот как потом в акте описывается колодец: «..в расстоянии 20 саженей от колодца находится ольховый лес, с южной и западной стороны в десяти саженях находятся огороды, с северной стороны – луг. Местность низменная, болотистая, имеющая массу родников. Колодец имеет глубину от поверхности земли до дна 4 аршина и сверх земли деревянный сруб высотою 1-1/4 арш. Воды в колодце в момент осмотра было 6 верш. От поверхности земли до дна колодца имеется деревянный сруб: ширина сруба сверху 1-1\2 аршина и к низу 1 аршин.».   Разнеслась весть. И пошли к «святому источнику» люди. И пошли издалека. По тысяче человек за один день приходили. Как писала уездная газета про святой колодец: «К последнему стекается масса богомолок, смотрят они в колодезь и в бутылки с водой и клянутся, что видят в них то «Егория на коне», то свечи зажженные, то церковь, аль икону Богоматери. Случается же, если кто ничего в колодце не увидит, ему внушают, что он значит не богоугоден и потому ничего ему в колодце не появляется». И даже слух пошел, будто один из шапкинских коммунистов, посмотрев в колодезь святой, увидел в нем множество змей, прыгающих прямо на него, сначала обезумел от ужаса, а потом побежал домой, надел чистое белье и крест и заявил гражданам, что едет в центр хлопотать построить на этом месте часовню.   Все это не могло понравиться Советской власти. Началась компания по очернению всего, что происходит вокруг «святого источника». В газетах появились статьи, что это деревенские кулаки придумали для укрепления в народе суеверий. Что это попы берут на обман, чтоб поднажиться около колодца, хотя сельское духовенство – священники Иван Зефиров и Владимир Надеждин продолжали служить в церкви и не признавали в тот момент без фактических доказательств случаи чудес. Но письма «возмущенных трудящихся» регулярно стали публиковаться в местной прессе.    11 августа 1924 года органами Советской власти был проведен осмотр шапкинского колодца и составлен акт. Вот несколько цитат из этого документа: «Взятая на образец вода без цвета и запаха», «качественный анализ воды не произведен», но «к употреблению для питья вода совершенно не пригодна». Участь колодца была предрешена. На секретном заседании Тамбовского губкома 2 сентября 1924 года был заслушан доклад комиссии, осмотревшей колодец, и принято решение о его ликвидации.   Были организованы собрания рабочих и крестьян с требованиями закрытия колодца. Например, уже 2 сентября вечером в Борисоглебске собрание рабочих, красноармейцев и граждан города, собравшихся в театре «Нардом» в количестве 1200 человек, приняло единогласно постановление: «…требуем, чтобы шапкинский колодезь был закрыт, чтобы наши товарищи крестьяне не подвергались обману. Мы призываем все сознательное крестьянство села Шапкино и нашего уезда присоединиться к нашему требованию».    Вот так, сначала приняв решение о закрытии колодца, потом организовав несколько «народных» собраний, губком на заседании, проходившем 7 сентября 1924 года, составил план действий, назначил людей, ответственных за операцию. В поддержку им было выделено 6 конных милиционеров и еще милиционеров Больше-Алабинской и Мучкапской волмилиции. Сруб с колодца сняли, колодец засыпали землей, временно поставили милицейский пост. В местных газетах появились статьи, «разоблачающие» чудеса, происходившие у источника.    А уже 24 сентября состоялся процесс над «организаторами» открытия шапкинского «святого» колодца в Народном суде 4 участка в селе Мучкап. Суд быстро решил, что целью «открытия святого места» было одно – нажива, а у подсудимых «не только сундуки были набиты пожертвованиями, а уже начали прятать в подпол…». Суд за один день во всем разобрался: «никогда никаких святостей и исцелений у этого колодца не видели…» и постановил «рассчитаться» с ними: «Савинкова Анна Афанасьевна, Шаталова Ксения Федуловна, Масликова Анна Федоровна, Писклов Игнат Ф., Ледовских Максим Ефимович - по одному году лишения свободы без строгой изоляции при Борисоглебском Исправтруддоме; Саврасов Тимофей И. – 10 месяцев лишения свободы; Савинкова Федосья Г. – 3 месяца лишения свободы; С. Н. Воинова же как социально-опасного элемента - на 1,5 года».   Приговор был «покрыт громом аплодисментов» и «после объявления приговора подсудимые заключены под стражу».    Так был ли на самом деле шапкинский колодец «святым»? Сейчас это каждый из нас может сам для себя определять. А факты в то время говорили только об одном. Туда шли не только из Борисоглебского уезда, а из соседних областей и даже приезжали из дальних уголков России. И не по одному разу!  С. Н. ВИТЮТИН. Москва. Январь 2009 года.

ВВЕДЕНИЕ

Имя Василия Кубанева известно в нашей поэзии, его книги издавались не раз. Идёт время, и оно раскрывает Кубанёва полнее, богаче, в частности, и потому, что обнаруживаются его новые произведения. Но дело не только в этом. Всегда трудно публиковать автора, путь которого оборвался рано, тем более в самом начале, и писатель не завершил свою работу. «Литературное наследство Кубанёва такое, каким оно осталось, потребовало постепенного освоения - от отдельных стихотворений, разного рода фрагментов ко всё большей полноте». /1/

Юноша из поколения молодых людей, выросших и сформировавшихся в тридцатые годы двадцатого столетия, на редкость рельефно и крупно выразил наиболее важные черты своих сверстников. Читая его, постоянно чувствуешь: Кубанёв - духовный брат и ровесник молодёжи, которая не только дала стране замечательных героев - Александра Матросова, Зою Космодемьянскую, Василия Смирнова, но и выдвинула из своей среды ярких поэтов - Николая Майорова, Михаила Кульчицкого, Павла Когана, Николая Отраду... Кубанёв - один из самых сильных в их ряду.

Он не успел увидеть в печати ни одной своей книги, но яростно жил и интенсивно работал, только готовя себя к писательскому подвигу. Именно к подвигу. Иначе на работу писателя он не смотрел. Но подготовка к этому подвигу была такой глубокой, такой самоотверженной, что она сама стала писательским делом - настоящим писательством.

Целый пласт нашей предвоенной литературы должен быть назван литературой предчувствия. По-своему, остро и сильно эти предчувствия выражены в поэзии молодых людей, погибших на полях Великой Отечественной войны. Предчувствие завтрашних испытаний, предчувствие мотивов, образов, которые займут важное место в поэзии годов войны, даже в творчестве таких её мастеров, как Твардовский, Берггольц, - вот в чём суть напряжённой и трагедийной поэзии Николая Майорова. Рядом с Майоровым можно ставить ещё некоторых его товарищей по судьбу.

Майоров, который старше Кубанёва на два года, тоже писал о завтрашней судьбе своего поколения, которому придётся защищать Родину. Эти его стихи - в числе важнейших. И всё-таки, главным предчувствием в литературном наследстве Кубанёва оказалась его постоянная мысль о человеке. Критика 70-80-х годов двадцатого столетия, пытаясь сформулировать важнейшее в литературе в последние десятилетия, говорит: «...сейчас, как никогда в мире, актуальна правда не только внешняя и эмпирическая, а и правда «второй реальности», напряжение тайных энергий мира, его патетика, трагедийность, высокий пафос, жизнь в её реальных и динамических проявлениях». /2/ Правда, раскрывающая напряжение тайных энергий мира, прорыв мыслью, словом, анализом в «высочайшие духовные сферы, в искусство светлое и просторное» /3/ - в этом сердцевина Кубанёва, хотя почти все его строки и страницы помечены непосредственно предвоенными годами. Вот где его настоящее предчувствие.

Современность поистине является душой поэзии Кубанёва. И не удивительно, что в день открытия Первого учредительного съезда писателей РСФСР его имя звучало в Большом Кремлёвском дворце как пример для молодых литераторов нашей Родины. Говоря о бедности жизненного опыта отдельных писателей, Леонид Соболев привёл слова из книги Василия Кубанёва «Идут в наступление строки»: «Жить! Жить полной грудью... Надо сделать жизнь яркой и неповторимой. Надо, чтоб жизнь была костром, дающим всем свет и тепло. Надо, чтобы этот костёр пылал вечно, чтобы люди брали от него огонь для своих светильников...»

Василий Кубанев - горящий кусок жизни, которая оборвалась, ничего не закончив, не завершив. Его значение ещё будет возрастать, будет раскрываться с новой глубиной его мысли о человеке, о неисчерпаемой способности к развитию, самоусовершенствованию.

А данная работа ставит перед собой задачу: выявить закономерности психологизма в творчестве поэта, влияние семьи и общества на реализацию способностей В.М. Кубанёва, выявление педагогической методики.